«Нет.»
«Ну хорошо, прот. Ты становишься всё моложе и моложе. Мы возвращаемся ко времени, когда тебе было пятьдесят.»
Прот немедленно закрыл глаза и с тех пор не двигался. Я подождал. Он всё сидел неподвижно. Я начал беспокоиться, что с ним что-то случилось. И в то же время почувствовал, что нахожусь в приподнятом настроении: возможно, этот разрушительный период (когда ему было пять) в жизни Роберта как-то подействовал на разум пятидесятилетнего прота?
«Прот?»
Нет ответа.
Я начинал сильно беспокоиться.
«Прот? Слушай внимательно. Мы возвращаемся к тому времени, когда тебе было девяносто, окей? Ты становишься старше. Тебе шестьдесят, семьдесят, восемьдесят… Сейчас тебе снова девяносто. Открой глаза, пожалуйста.»
Прот открыл глаза. Он казался несколько сбитым с толку.
«Мы говорили о Горт, помнишь?»
«Да.»
«Хорошо. Помни, что тебе девяносто. Хочу, чтобы ты рассказал кое-что про свой восьмидесятый день рождения.»
«У нас не празднуют дни рождения на Ка-…»
«Да-да, я знаю. Я хотел спросить, чем ты занимался, когда тебе только исполнилось восемьдесят?»
«Путешествовал на К-РЭМ.»
«Это другая планета?»
«Нет, это одна из наших лун.»
«Опиши её.»
«Похожа на вашу Сахару.»
«Как долго ты там пробыл?»
«Не очень долго.»
«У тебя был спутник?»
«Да.»
«Мужчина.»
«Да.»
«Сколько ему лет?»
«Восемьсот восемьдесят семь.»
«Должно быть, это было одним из его последних путешествий[92].»
Прот пожал плечами.
«Хорошо. Ты снова молодеешь. Тебе восемьдесят и ты становишься ещё моложе. Семьдесят пять, семьдесят, шестьдесят пять. Теперь тебе шестьдесят. Чем ты сейчас занят?»
Глаза прота снова закрылись. Я подождал, но он продолжал молчать.
«Окей, прот» - я говорил быстро. «Ты снова становишься старше. Тебе шестьдесят пять, шестьдесят восемь, шестьдесят девять, семьдесят. Сейчас тебе снова семьдесят. Чем ты занимаешься?»
«Пытаюсь прыгнуть как можно дальше.»
«Ладно. Теперь слушай внимательно. Я хочу узнать, что с тобой случилось в возрасте шестидесяти лет.»
Прот задумался.
«Не помню.»
Волосы на моей спинке встали дыбом.
«Ты не помнишь, что происходило, когда тебе было шестьдесят?»
Он поводил рукой по ручке кресла.
«Нет.»
«Вообще ничего?»
«Ничего не помню.»
«Каким было твоё самое раннее воспоминание?»
Без промедления прот ответил: «Помню гроб. А до этого воспоминания как в тумане.»
Я ощущал, как мускулы в моей груди напряглись.
«Что ты можешь рассказать о том периоде, который скрыт за туманом?»
Молодой прот сильно нахмурился, пытаясь сосредоточиться.
«Я на земле.» - пробормотал он. «Кто-то склоняется надо мной.»
«Кто это? Кто склоняется?»
«Я её не знаю. Она чем-то вытирает моё лицо.»
«Она очищает его от грязи?»
«Может и так. Я чувствую слабость. И голова болит.»
«Почему?»
«Не знаю. Думаю, я упал с дерева. Но точно не помню…»
«Это очень важно, прот. Сколько тебе было лет, когда это случилось?»
«Шестьдесят девять.»
«И ты не помнишь ничего, что происходило до этого?»
Он шморгнул и вытер нос рукавом.
«Нет.»
Боже мой! – подумал я. Поворотный момент у прота был позже, чем насилие дяди над маленьким Робертом. Прямо перед тем, как Роберт похоронил отца, с ним случилось что-то настолько ужасное, что затмило собой все предыдущие травмы. Может, он лично видел гибель отца? Может, отец сам попросил сына помочь ему умереть? А может это – прости Господи – было убийство как акт милосердия?
Я заметил, что наше время подходит к концу. Это было кстати: мне необходимо тщательно обдумать новую информацию.
«Окей, прот. Я собираюсь вернуть тебя в настоящий момент. Ты начинаешь стареть. Тебе сейчас семьдесят пять и ты продолжаешь взрослеть. Восемьдесят, девяносто. Теперь тебе сто, двести, триста и мы возвращаемся к текущему моменту. Ты находишься на Земле. Понимаешь?»
«Конечно понимаю, док. Чего тут сложного?»
«Хорошо. Очень хорошо. А сейчас я собираюсь тебя разбудить. Я посчитаю от пяти до одного и …»
«Я всё это знаю. Пятьчетыре… Привет, док. Мы закончили?»
«Почти. Ещё пара вопросов.»
«Они когда-нибудь кончатся?»
«Нет, пока я не получу ответы. Скажи, что ты помнишь о том периоде, когда тебе исполнилось шестьдесят восемь лет?»
«Разве мы…»
«Да, но хотелось бы услышать ещё раз.»
Прот машинально повторил сказанное ранее:
«Меня позвал некто по имени «Робин». Сказал, что я ему нужен. Поэтому я полетел на Землю. Это был первый раз, когда я столкнулся с печалью. Мне понадобилось время, чтобы понять, что с ним не так…»
«Отец Робина только что умер.»
«Да.»
«А что было до этого?»
«Всё.»
«Как ты родился и всё в этом духе.»
«Ага.»
«Прот, ты в курсе, что под гипнозом не смог вспомнить ничего из того, что происходило с тобой до шестидесяти девяти лет?»
«Да ладно!»
«Можешь объяснить?»
«Что объяснить?»
«Что под гипнозом не смог ничего вспомнить.»
«Понятия не имею, тренер. Может, это вызвано кроладоном.»
«Чем?»
«Устройство, которое возвращает память.»
«Твою память восстанавливали с помощью кроладона?»
«Правильный вывод, джино.»
«Почему ты не рассказывал о нём раньше?»
«Ты и не спрашивал.»
Несколько минут мы молчали. Затем я вздохнул и спросил:
«Как оно работает?»
«Понятия не имею. Подозреваю, что кроладон не восстанавливает память, а только переносит её в новые цепочки нейронов.»
«Ну хорошо. Как ты потерял память?»
«Мне до конца не ясно, как это произошло. Понимаешь, есть небольшой временной разрыв между тем моментом, когда ты теряешь память, и тем моментом, когда кроладон программирует её заново. В противном случае…»
«Ну тогда, чёрт побери, когда ты её потерял?»
«Когда мне было шестьдесят восемь.»
«Прямо перед тем, как ты попал на Землю.»
«Именно.[93]»
«И это совпало со смертью отца Роберта!»
Даже не посмотрев на часы, которые показывали, что наша беседа подошла к концу, прот внезапно воскликнул: «Пришло время фруктов!» и поспешил за дверь.
Я не пытался его остановить. Ситуация была безумной и абсурдной. Вопреки логике, разгипнотизированный прот с помощью кроладона мог вспомнить всю свою жизнь, включая пребывание в утробе, а загипнотизированный прот не мог вспомнить ровным счётом ничего из того, что происходило с ним до «шестидесяти восьми» лет. Может потому, что он не существовал до этого времени? Может, прот выдумал своё детство? А если память о детстве создал «кроладон»?
Я мог слышать голос моего ментора Дэвида Фридмана, наставляющего меня «преследуй, преследуй, преследуй». С другой стороны, он мог нести и всякую чушь вроде «Как там коричневая корова?[94]» в самые неожиданные моменты. Наверное, что это помогало ему думать.
Я промямлил эту фразу три или четыре раза, но в голову так ничего и не пришло, кроме образа растерянной коровы. Я всё же решил продолжать преследовать, преследовать и преследовать, куда бы это ни привело.
Жизель принесла список предпочтений Роберта, из которого я выделил несколько пунктов, по которым мой пациент, вероятно, сильнее всего скучал в своём текущем состоянии. Среди них были Жизель, его сын, мать, пицца с грибами и чёрными оливками, вишня в шоколаде и, конечно, его отец. Мы мало что могли с этим поделать, но кое-что можно придумать с остальными пунктами.
Я вспомнил едва уловимый намёк на реакцию, когда упоминал про маму Роба. «Но скорее всего я принял желаемое за действительное» - признался я.
«Может, стоит организовать их встречу?»
«Сомневаюсь, что это поможет. Она уже приезжала, когда он находился в кататоническом ступоре, помнишь? Он даже не заметил присутствия матери, и это расстроило её ещё больше.»
Её глаза загорелись. «Готова поспорить, он моментально отреагирует, если к нему придёт отец!»
«Жизель, ты же знаешь, это невозможно.»
«Разве? У меня есть знакомый актёр, который мог бы хорошо сыграть отца Роберта, если мы дадим ему подсказки. Как думаешь, стоит попробовать?»
Должен признать, идея неплохая. С другой стороны, подобная авантюра может причинить вред. Но время было на исходе, поэтому попробовать стоило.
«Проблема в том, что сейчас он занят на репетициях в камерном театре[95]. Посмотрим, найдется ли у него время.»
«Окей, но давай не будем спешить. Есть ещё кое-что, что требует немедленных действий.»
Я рассказал ей о неспособности прота под гипнозом вспомнить своё раннее детство. Жизель была в шоке.
«Разве это возможно?»
Я пожал плечами.
«Если дело касается прота, возможно всё!»
На следующее утро, проходя через комнату отдыха во втором отделении, я встретил Алису и Альберта, ведущих оживлённую беседу на диване. «Алекс Требек» торчал поблизости, очевидно выполняя роль судьи. Я как обычно удивился, насколько психиатрический институт был прогрессивнее мира снаружи: молодая негритянка, американец китайского происхождения чуть постарше, европеец среднего возраста – все были погружены в беседу, не обращая внимания на возрастные, половые и национальные различия. Здесь, в стенах нашего института, все равны. Может и прав был прот, говоря, что все наши различия основаны на ошибках прошлого и психологических травмах, оставшихся от жестокого обращения, и, если мы сможем каким-то образом забыть наши истории и начать заново, - кто знает, что из этого могло бы получиться.
Конечно они замолчали как только я подошёл. Но вскоре стало известно, что у каждого из трёх было определённое «задание». Во мне поселилось знакомое беспокойство.
«Можно узнать, кто дал вам эти «задания»?»
«Прот, кто же ещё» - с гордостью ответила Алиса.
«Правильно!» - подтвердил Алекс.
У меня были смешанные чувства по поводу этого откровения, но я был научен не торопиться с выводами во всём, что касается нашего инопланетного гостя.
«И какую «задачу» прот поставил перед тобой, Алиса?»
Альберт опередил её с ответом: «Теоретически задачи довольно простые. Понимаете, у Алисы проблема с пространством, а у меня – со временем. Но прот заметил, что пространственно-временной континуум образует своего рода симбиоз, где пространство может быть увеличено за счёт времени, и наоборот. Если мы научимся обменивать одно на другое, то оба вылечимся!»
Я сдержался от намерения напомнить им, что решение об их выздоровлении будут принимать доктора. Они так радовались тому, что простое решение их проблем могло быть прямо за углом, что я не стал их переубеждать.
«А как насчет тебя, Алекс? Тебе тоже дали «задание»?»
«Да!»
Альберт рассказал, что прот посоветовал Алексу устроить собственное шоу прямо в госпитале.
«Готовишься к выступлению, Алекс?»
«Ты прав!»
«Он собирается приступить к работе сразу после ланча» - добавила Алиса.
«А что насчёт тебя, Альберт? Вы с Алисой тоже приступаете к работе?»
«Немедленно. Мы как раз обсуждали это, когда ты подошёл.»
Они все смотрели на меня с нетерпением. Я понял намёк.
«Ну что ж, мне нужно бежать. Удачи вам всем!»
Никто со мной не попрощался. Они тут же вернулись к обсуждению. Их задачи казались достаточно безвредными и могли отвлечь их от проблем, но ненадолго.
На обратном пути я чуть не налетел на прота, но он отошёл в последний момент, хотя даже не смотрел в моём направлении.
«Это лучшее, что я мог сделать в такие короткие сроки» - выпалил он, когда заметил меня.
«Что это за «задачи» ты раздаёшь?»
«Разве не об этом ты просил?»
«Не совсем. Главное, чтобы их ожидания не были чересчур завышены.»
«Я могу лишь указать путь. Остальное зависит от них.»
«Посмотрим, как успешна твоя «лечебная программа. Я искал тебя, чтобы пригласить к себе домой на День Благодарения завтра.»
«Что? И смотреть, как вы разделываете мёртвую птицу? Нет, спасибо.»
«А как на счёт послезавтра? В пятницу?»
«Расслабься, джино. Отдохни в выходные. В любом случае, в пятницу меня здесь не будет.»
«Что значит «тебя не будет?»»
«Это так сложно понять?»
Прот повторил каждое слово медленно и отчётливо: «Меня – здесь – не -будет.» Как бы подчёркивая сказанное, он повернулся, чтобы уйти.
«Куда ты собрался? Ты ведь не покинешь госпиталь снова?» - сказал я вслед.
«Ненадолго!» - прокричал он в ответ.
БЕСЕДА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
В этом году День Благодарения выпал на мой день рождения. По этому случаю к нам приехали Эбби со своей семьей и Уилл с невестой. Они приехали рано. К моему удивлению Эбби привезла индейку (она вегетарианка), а Даун помогала на кухне. Я пару раз сыграл в шахматы с мальчишками (победы давались всё труднее), но медленное движение шахмат по доске напоминало о втором отделении и скором «временном исчезновении» прота из института.
Я всё ещё думал об этой проблеме, когда мой сын Фрэд, недавно вернувшийся из турне с Les Miserables, и дочь Дженни аж из самой Калифорнии неожиданно возникли в дверях. Впервые за весь год вся семья была в сборе.
Оба обняли меня, но всё, что я мог сказать, было: «Что вы оба здесь делаете?»
«Это День Благодарения, папочка, помнишь?»
«И мамин выход на пенсию.» - добавил Фрэдди.
«И твой день рождения.»
«Мы хотели сделать сюрприз.» Они протянули мне по свёртку.
Я был ошарашен.
«Полагаю, это Карен вас надоумила.»
«И она тоже, но на самом деле идея принадлежит проту.» - ответил Фрэд.
«Проту?»
«Он заходил навестить нас в прошлом месяце.»
«В прошлом месяце??»
В этот момент в комнату ворвалась толпа с кухни, последовал ещё один раунд объятий и поцелуев и вскоре мы все отправились к обеденному столу в сопровождении ещё одного гостя, Окси Дейзи. Не стану вдаваться в детали обеда, скажу только, что это была самая вкусная – и самая первая – соевая индейка в моей жизни.
Никто из нас не был особенно красноречив в публичных выступлениях, но я подумал, что мне стоит поднять тост по случаю шестидесятилетия. Когда все закончили есть, я произнёс речь о том, как хорошо, что мы сегодня собрались, как встречи в кругу семьи обретают всё большее значение с ходом времени.
«Думаю, нам стоит поблагодарить прота за его участие. И я благодарен всем вам за то, что пришли.»
Вероятно, чтобы меня заткнуть, Фрэдди поднял свой бокал и воскликнул: «За прота!» - и все чокнулись бокалами.
После обсуждения всего, что произошло за год, странной погоды, футбольных турниров (Стив поднял тост за Джетс[96]), слово взял Уилл. Карен понимающе улыбнулась мне с другой стороны стола. Мы оба ждали, когда Уилл и его пассия назначат день свадьбы.
«Мы с Даун готовимся стать родителями!» - сообщил он.
Раздались радостные крики и звон бокалов. Слишком дипломатичная, чтобы напрямую спросить, когда они планируют пожениться, «бабушка» Карен спросила Даун, когда ожидать рождения ребёнка.
«В июне.» - весело ответила Даун.
Дженни подняла свой бокал: «За июнь!»
«За малыша!» - подхватила Эбби.
«С днём рождения, папа.» - добавил Фрэд.
«Приятных лет на пенсии, мам!» - пожелал Уилл.
«За Окси!» - выкрикнула Стар.
«Выпьем!» - сказала Рэйн. Звяк, звяк, звяк.
Не знаю почему, но слёзы счастья побежали по моим щекам. Я выпил глоток вина, надеясь, что никто не заметит.
Уилл удалился и вернулся с огромным тортом Пища Дьявола (моим любимым), сверкающий множеством свечей. Я задул свечи, по одной за раз, кроме той, что в центре.
«Это свеча прота» - уверенно заявил тринадцатилетний Рэйн.
«Мам, а можно мне глоток вина?». Эбби дала ему выпить из своего бокала. Парень не из робких – с гордостью подумал я. Может, у нас будет ещё один доктор в семье.
Оптимистка по жизни, Карен подчеркнула, что шестьдесят – это начало второй половины жизни, когда появляется шанс заняться теми делами, на которые не было времени в первой. «Если, конечно, ты не будешь откладывать, пока не станет слишком поздно» - добавила она, многозначительно глядя мне в глаза.
Позже, когда подарки уже открыли (Карен подарила мне «пенсионный планировщик»), я отвёл Уилла в сторонку и спросил, как его обучение в медицинском университете.
«Отлично!» - сказал он мне.
«Всё ещё подумываешь о психиатрии?»
«Никаких сомнений.»
Мы обсудили то, что Уилл изучает в университете, плюсы и минусы ординатуры и медицинской практики. Я подумал: ничто не может быть лучше этого! Только хотелось бы, чтобы мой собственный отец, врач из маленького городка, был сегодня здесь с нами.
«Твоя мать гадает, когда вы с Даун поженитесь.»
«Не знаю, пап. Может, вообще не поженимся.»
«Считаешь, так будет лучше?»
«Всё это кажется таким неважным.»
«Для тебя это так. А для ребёнка?»
«Пап, тебе нужно поговорить с протом.»
Зал заполнили гости и члены семьи. Мы с Фрэдди исполнили пару бродвейских песен. Фрэд поёт намного лучше, но мне нравится думать, что он унаследовал талант от меня. Внуки исполнили комедийную сценку. Не знаю, кто их научил.
Обычно по пятницам после Дня Благодарения я прихожу в офис, но в этот раз, не смотря на чувство вины, остался дома. Эбби, её семья, Уилл и Даун уехали в четверг вечером, а Фрэд и Дженни остались на ночь. Фрэдди поедет в свою квартиру сегодня вечером, поскольку его прекрасная балерина к тому времени вернётся домой, а Дженни останется у нас до воскресенья.
Хотя мать Фрэда сопротивлялась искушению предположить, что он последует примеру младшего брата, она всё же задала пару неудобных вопросов про его «сожительницу», которую мы видели очень редко. В конце концов бедный Фрэд выпалил: «Лаура вообще не хочет детей!».
После неловкой паузы беседа перекинулась на обсуждение деятельности Дженни. Она занималась лечением ВИЧ-инфицированных. Дженни была настроена крайне оптимистично, поскольку количество смертей от СПИДа впервые снизилось, а вакцина на подходе. Когда я пошутил, что скоро ей будет некого лечить, она напомнила мне, что тысячи людей всё ещё ежегодно умирают от ВИЧ, а глобальная заболеваемость пока растёт. Я вспомнил замечание прота, что однажды человечество вымрет от болезней, по сравнению с которыми «СПИД покажется насморком». Оставалось надеяться, что я не задержусь на земле так долго, чтобы это увидеть.
Когда появился шанс поговорить с Фрэдди наедине, я узнал, что после завершения тура он был снова «временно безработным». Это натолкнуло меня на мысль. Я рассказал ему про состояние Роберта, последним шансом которого могло стать появление отца.
Фрэд согласился и попросил показать фотографии мистера Портера. Также он попросил рассказать, каким был голос и манера речи Джеральда. Я ответил, что отправлю ему пару фотографий из досье и попрошу Жизель расспросить маму Роберта о его отце.
После острой реакции Фрэда на вопрос о сожительнице, я не стал спрашивать, не хочет ли он унаследовать дом, когда мы уедем. Вместо этого я спросил моего сына – бывшего авиапилота – не скучает ли он по небу.
«А ты скучаешь по моментам, когда тебе сверлят зубы?»
Во время ланча позвонил доктор Чакраборти. Я принял звонок в рабочем кабинете, где даже в свои шестьдесят чувствовал, что вторгаюсь в личное пространство отца.
«Привет, Чак. Что случилось?»
«Есть плохая новость и плохая новость.» - сообщил он мрачно.
Я вздохнул.
«Начни с плохой.»
«Ты не поверишь…» - заверил меня он.
«Во что?»
«Результаты анализа ДНК. Нет никаких сомнений. Анализ показал, что прот и Роберт – два разных существа. Информация подтверждена.»
«Насколько разных?»
«Вероятность того, что ДНК прота и ДНК Роберта взяты у одного человека, равна один к семи миллиардам.»
«Но…»
«Я же говорил, ты не поверишь.»
Я посмотрел на свой стол, который был завален бумагами ещё больше, чем офисный, и пообещал себе разобраться с ними при случае.
«Чак, давай напишем статью об этом.»
«Можем попробовать. Но всё равно никто не поверит.»
«Возможно, ты прав. А что за вторая плохая новость?»
«Прот снова исчез.»
«Кто-нибудь видел, как он покидает здание?»
«Нет. Только что он был здесь – и вот его уже нет.»
«Не волнуйся, он вернётся.»
«Я не волнуюсь.»
Я тоже был спокоен. Прот исчезал не впервые и всегда возвращался. И тут в голову пришла ещё одна мысль: а не отличаются ли ДНК Гарри и Пола от ДНК Роберта? А можно ли диагностировать множественное расстройство личности по генетическим анализам? Нобелевская премия, которая снилась мне по ночам, была бы хорошим завершением карьеры…
К собранию сотрудников МПИ по понедельникам все уже знали, что прот исчез, и удивлялись, как он сумел покинуть здание незамеченным. Я просил Бетти МакАллистер, чтобы она обеспечила непрерывное наблюдение за протом, но он попросил медсестер спасти котёнка из шкафа. Когда они отвернулись, прот исчез. Камеры слежения в коридорах и у ворот не записали, как он покинул территорию, обыск помещений тоже не дал результатов. И всё же никого особо не беспокоило его исчезновение, и я мысленно удивился, как быстро мы привыкаем к необъяснимым событиям.
С другой стороны, многих удивили мои выводы о том, что под гипнозом прот не помнит своего раннего детства, а ДНК Роберта сильно отличается от ДНК прота. Оба казались преждевременными, и слушатели не замедлили об этом напомнить. Гольфарб посоветовала взять образцы ДНК у остальных субличностей Портера. Чанг предложила сосредоточиться на том отрезке времени, когда прот потерял память, и сравнить с моментом, когда Роберт позвал его на Землю. Меннингер задался вопросом, доказывают ли результаты последней беседы, что рассказы прота о Ка-Пэкс не являются выдумкой. Торстейн тоже «заподозрил неладное».
Собрание было прервано стуком в дверь. Бэтти вошла в зал, чтобы сообщить о возращении прота. Также, по её словам, поступило сообщение, что на выходных его видели в зоопарке Бронкса.
«Боже мой! - воскликнула Гольфарб - Он возьмёт с собой животных!»
Я не собирался приносить фрукты проту, но после того, как он как-то сумел собрать всю мою семью на День Благодарения, не смог ему отказать. Ещё на столе были пицца с грибами и оливками, только что приготовленная на кухне, и вишни в шоколаде из магазина Lilac Chocolate, которые принесла Жизель.
Пока прот уминал различные фрукты, я включил запись.
«Прежде всего хочу поблагодарить за то, что уговорил Фрэда и Дженни приехать на праздник. Как тебе удалось?»
«Просто попросил.»
«Если бы я попросил, они могли бы не приехать.»
«Это одна из интереснейших черт вашего вида. Большинство из вас откликнется на бескорыстную просьбу, но может отказать в эгоистичной. Удивительная черта, не так ли?»
«И второе. Расскажи, где ты был в последние несколько дней?»
«Общался с друзьями.»
«Имеешь в виду животных?»
«По большей части.»
«Например, в зоопарке?»
«Среди прочих мест.»
«Возьмёшь кого-то из них на Ка-Пэкс?»
«Одного или двух.»
«Есть кое-что, что меня интересует.»
«Значит, для тебя ещё не всё потеряно, доктор брюэр.»
«Если земные животные попадут на Ка-Пэкс, это не принесёт вреда экологии твоей планеты?»
«Не принесёт, если только они не разделяют человеческих взглядов на экологию.»
«Но… ладно, проехали.» Я знал, что сейчас не стоит начинать спор.
Несмотря на то, что до ланча оставалось три часа, приятные ароматы из-под накрытого подноса заставили мой рот увлажниться.
«Хочешь пиццу?» - спросил я.
«Нет, она пахнет сыром.»
«О, ради Бога, прот, что не так с сыром? Никто не убивает коров ради сыра.»
Он фыркнул (полагаю, в знак моего безграничного невежества).
«Может, тебе стоит изучить тему получше.»
«Обязательно изучу» - пообещал я. «Но сперва я хочу поговорить с Робертом.»
«Одиндва…»
Его голова опустилась на плечи так быстро, что я невольно подумал, не хочет ли Роберт поскорее поговорить со мной.
«Роб?»
Нет, не хочет.
«Роб, у меня есть пара сюрпризов для тебя. Чувствуешь запах пиццы?» Я потянулся и достал кусок пиццы. «Давай, ешь.»
Он не пошевелился. Я шумно съел взятый кусочек – чего не сделаешь ради науки.
«Очень вкусная» - сообщил я ему. «Твоя любимая.»
Нет ответа.
«Ну, может ты прав. Пока рановато. Как на счет вишни в шоколаде? Одна не повредит.»
Роб не проявлял ни малейшего интереса. Чтобы его подразнить, я сам съел парочку. Они были бесподобны.
Я предложил ему вечер с Жизель, встречу с сыном, даже с матерью. Казалось, ему не было никакого дела. Тогда я достал козырь из рукава.
«Твой отец может скоро зайти. Ты этого хочешь?»
Кажется, его рука задрожала, и я услышал приглушённый стон, но на плёнке этого не слышно. Я подождал в надежде, что Роберт передумает, но этого не произошло.
«Окей, прот. Можешь возрващаться.»
Он тут же поднял руку.
«Закончили[97]?»
«Пока да. Пожалуйста, разгипнотизируй себя.»
«Пятьчетыре… Уже нашёл его?»
«Нет, ещё не нашёл. Есть предложения?»
«Возможно, ты лаешь не на то дерево.»
«А на какое дерево я по-твоему лаю?»
«Подозреваю, что на древо познания.»
Я посмотрел на него.
«Помнишь, ты говорил мне про устройство, которое восстанавливает память?»
«Конечно.»
«Есть кое-что, чего я не понимаю в работе мм... «кроладона»»
«Не удивлён.»
Прот, казалось, становился всё высокомернее с каждым днём. А может всё дело было в моём недовольстве. Или в его недовольстве.
«Кроладон восстановил все твои воспоминания? Даже плохие?»
«У нас нет плохих воспоминаний на Ка-Пэкс.»
«Понимаю. То есть, если я что-то спрошу о твоём прошлом, ты сможешь о нём рассказать без купюр?»
«Почему бы и нет?»
«Даже если оно было для тебя неприятным?»
«Почему оно могло быть неприятным?»
«Ну хорошо. Давай немного поговорим о твоём детстве.»
«Кажется, ты одержим периодом детства, джино. Это потому что твоё было ужасным?»
«Чёрт возьми, прот! Когда мы закончим, ты сможешь задать мне любые вопросы. А пока сконцентрируемся на тебе. Окей?»
«Это твоя вечеринка.»
«Так себе вечеринка. А теперь я хочу, чтобы ты вспомнил своё отрочество на Ка-Пэкс. Тебе сейчас пятьдесят девять целых и девять десятых лет, понимаешь?»
«Думаю, что справлюсь.»
«Хорошо. Отлично. Окей, тебе шестьдесят, и время проходит быстро. Ты смотришь на звёзды, ешь, разговариваешь и бегаешь с друзьями всех видов, дни проходят и вот тебе шестьдесят восемь целых одна десятая лет. Проходит ещё немного времени и тебе уже шестьдесят восемь целых одна вторая лет, и так далее. Ты что-нибудь помнишь про этот период?»
«Всё помню.»
«Разумеется. А сейчас я хочу, чтобы ты уснул.»
«Уснул?»
«Прот, пожалуйста, просто погрузись в сон.»
«Один…»
«Прот, ты меня слышишь?»
«Конечно.»
«Хорошо. Теперь перенесись, пожалуйста, в тот период, когда тебе было шестьдесят восемь целых и пять десятых лет. Что ты помнишь из этого времени?»
Прот на секунду задумался.
«Ничего.»
«Опиши, что случилось, когда тебе исполнилось шестьдесят восемь шесть целых лет?»
«Помню, как смотрел на звёзды.»
«Это самое первое воспоминание?»
«Да.»
Я резко выпрямился в кресле.
«Продолжай.»
Он положил пальцы на виски и нахмурил брови.
«Голова болит. Помню, как ненадолго путешествовал по К-МОН. Я подхожу к дереву балнок и вдыхаю запах его коры. Запах ужасен! Я немного пожевал кору, а затем наткнулся на камень, которого раньше не встречал. И спросил кого-то, что это за камень. Он ответил, что это серебряная руда, а голубые и зелёные прожилки – морговые и лиальные соли[98]. Они были так красивы…»
«Прости пожалуйста. На тебе была одежда?»
«Нет, а зачем?»
«А на мужчине рядом с тобой?»
«Нет. И это был не мужчина, а красс.»
«Кто такой красс?»
«Предок дремеров.»
«Дремеры – это следующая ступень эволюции крассов?»
«Можно и так сказать.»
«Он причинил тебе вред?»
«Конечно же нет.»
«Что случилось после того, как он описал тебе гору?»
«Он пошёл своим путём, а я – своим. Через некоторое время меня позвали…»
«Ладно. Вернёмся к этому позже. А сейчас вернись, пожалуйста, немного назад. С тобой что-то случилось в этот момент. Возможно, ты упал с дерева или тебя вырубили. Ты очнулся на земле с сильной головной болью. Кто-то протирал твоё лицо, а ты не мог вспомнить, что произошло. Помнишь?»
Он закрыл глаза.
«Ну…»
«Помнишь, что с тобой произошло перед тем, как ты оказался на земле?»
Прот сильно нахмурил брови, затем посмотрел в потолок как бы пытаясь найти там ответы.
«Постарайся вспомнить, прот. Это очень важно.»
«Почему?»
«Прот, пожалуйста, постарайся сотрудничать! Я думаю, мы наконец-то сдвинулись с места.»
«Куда?»
Запись сохранила мой долгий глубокий вдох в этом месте.
«Пока не знаю. А сейчас постарайся, пожалуйста, вспомнить, откуда у тебя появилась головная боль!»