Нана Сахиб переходит Рубикон 6 глава

Итак, победа, которая, по словам Нана Сахиба, была одержана благодаря счастливой судьбе императора, не принесла крестьянам ничего, кроме права радоваться по случаю торжества их религии. Земля, о которой они мечтали и за которую дрались, была им недоступна, так же как и раньше; налоги оставались прежними, все повинности сохранились, причем особенно подчеркивалась необходамость покорности народа власти и возвращения к своему труду. На поле пахаря вместо английских сборщиков налогов являлся старый хозяин — феодал. Еще 30 июня Баба Бхат разослал во все подвластные пешве районы приказ о необходимости представления в казну собранного земельного налога.

Крупные земельные собственники, ущемлённые в своих правах Ост-Индской компанией, вновь получили утраченные земли и привилегии. Когда один из раджпутских раджей сообщил Нана Сахибу, что он готов оказать ему поддержку, если встретит с его стороны соответствующее взаимопонимание, Нана ответил ему: «Вы имеете полное право вступить во владение вашими ста­рыми деревнями и собирать там налоги»⁷¹.

Более того, Нана Сахиб выдавал как награду своим сподвижникам целые деревни с правом полного там хо­зяйничанья. Так, феодал Дурнао Синг получил право сбора налога с 20 деревень.

Показательно, что Нана Сахиб раздавал награды не только феодалам, тяготеющим к Канпуру, но не скупился на обещания и землевладельцам Ауда.

Когда аудский талукдар Бабу Рамбакши сообщил ему о смерти своего брата, Нана ответил: «Вы можете быть уверены в моей защите, не беспокойтесь, правительство несомненно окажет вам содействие»⁷².

Но, несмотря на ограниченность своей социальной программы, Нана Сахиб оставался в глазах народа руководителем борьбы против ферингов. Он по-прежнему был непримиримым врагом англичан. Не случайно одна из его первых прокламаций, изданных еще 27 июня, гласила: «Тот, кто укрывает в своем доме англичан или их детей, должен выдать их и он не будет нести за это ответственности, но если кто-нибудь скроет их, та будет привязан к стволам пушек и расстрелян»⁷³.

Борьба Нана Сахиба против колонизаторов, так же как и антианглийская борьба других патриотически на­строенных феодалов, способствовала решению основной общенародной задачи — освобождению Индии от власти чужеземцев и сыграла поэтому исторически положитель­ную роль.

Не случайно колонизаторы повели ожесточенную борьбу против Нана Сахиба и других феодалов, обна­живших меч против Британской короны.

Навстречу Нана Сахибу встала вся зловещая мощь Британской империи. Владычица морей Англия мобили­зовала весь свой громадный флот, чтобы доставить в Индию достаточные для разгрома повстанцев войска из метрополии и других колоний.

30 июня командование канпурским направлением анг­личан принял опытный и энергичный военачальник ге­нерал Хавелок. Не зная еще о трагедии гарнизона Уилера, он выслал туда форсированным маршем отряд мадрасских фузилеров под командованием майора Ренода.

Над Канпуром нависла громадная опасность. Многие жители сочли блаюразумным покинуть город.

А что же Нана Сахиб?

Судьба восстания в Канпуре была под угрозой, но он продолжал торжествовать победу. В битхурском дворце продолжала греметь музыка и слуги не успевали менять золотую и серебряную посуду. Напрасно Тика Сингх и его друзья посылали из Канпура в Битхур гонцов с извещением о движении армии Хавелока — Нана Сахиб проявлял непростительную беспечность. В Канпуре си­паи начали выражать свое недовольство задержкой вы­платы жалованья. Воспользовавшись моментом, богачи-мусульмане пытались подготовить общественное мнение к замене маратхя Нана Сахиба канпурским мусульмани­ном Нлна Навабом. В городе поползли злонамеренные слухи, что пешве чуждо высокое чувство ответственно­сти за судьбу Канпура. «Он маратх. Он здесь чужой. Только мусульманин может поднять народ и обеспечить безопасность жителей», — шептали враги пешвы. Требо­вались энергичные действия, чтобы обеспечить реши­тельную всеобщую борьбу за победу.

Беспечность Нана Сахиба в эти трудные дни сыгра­ла роковую роль в подготовке Канпура к обороне. Речь идет не только и, пожалуй, не столько о строительстве фортификаций и укреплений, сколько о моральной подготовке народа. Во время пышного ритуала восшествия на престол и длившихся после него празднеств Нана Сахиб по существу не руководил восстанием.

Пешва не сумел добиться необходимого перевеса сил, чтобы сокрушить английские войска в Доабе до прихода армии Хавелока, не решился предпринять активные наступательные действия, используя преимуще­ство внезапности нападения. Наконец, был утрачен тот «моральный перевес», который имелся у повстанцев после первых победных боев.

5 июля во дворец Нана Сахиба прискакал Тика Сингх и, обрисовав пешве угрожающее положение дел, со свой­ственной ему категоричностью потребовал возвращения Нана Сахиба в Канпур. 6-го Нана выехал в город, но было уже поздно.

По прибытии в город Нана незамедлительно издал ряд строгих и необходимых приказов. Первый был адре­сован котвалу Канпура Хулас Синху. «До нашего сведения дошло, — говорилось в нем, — что часть жителей города под влиянием слухов о прибытии европейских солдат в Аллахабад покидает свои дома и бежит в районы. Поэтому мы приказываем вывесить на всех улицах и переулках города прокламации, что полки кавалерии, пехоты и артиллерии отправлены, чтобы остановить ев­ропейцев около Аллахабада или Фатихпура. Жители мо­гут без всякого опасения возвратиться в свои дома и заняться своим делом»⁷⁴.

В специальном воззвании пешва попытался успокоить взбудораженное общественное мнение города. Он опубликовал прокламацию, в которой пытался убедить население в слабости английских войск, с тем чтобы вну­шить ему мысль о возможности легкой победы над колонизаторами. Так, ссылаясь на мифического путника, он сообщал жителям, что английская армия в 35 тысяч че­ловек, посланная из Англии по приказу королевы Викто­рии для подавления восстания в Индии, потоплена и уничтожена у берегов Египта в районе Александрии⁷⁵. Однако эта прокламация интересна не столько ложными версиями о слабости англичан, сколько ее патриотиче­ским пафосом и тем, что в обращении к народу Нана Сахиб заявил, что враг Индии не только Ост-Индская-компания, но и все правительство Великобритании.

Но все эти призывы не могли спасти положения. Судьба завоеваний Нана Сахиба находилась в руках армии. Это понимал и Нана Сахиб, обратившийся к своим войскам со следующим приказом: «Я очень дово­лен вашим усердием, мужеством и преданностью. Ваша служба достойна высшей похвалы. Установленные ранее порядок и размер оплаты сохранятся». «Не беспокой­тесь, все мои обещания будут выполнены»⁷⁶, — заверил он своих солдат и офицеров,

Нана Сахиб послал также большой отряд на помощь повстанцам Лакхнау, предполагая, что взятие резиден­ции высвободит большую армию правительницы Ауда для борьбы против двигающихся из Аллахабада англий­ских войск. В обращении к воинам этого отряда он го­ворил: «Вам будет оказана вся возможная помощь, что­бы уничтожить неверных и низвергнуть их в ад. Глав­ным залогом победы является ваша готовность к боям и храбрость. Получение этого приказа и ознакомление с его содержанием подтвердите своими подписями и пе­чатями. Это будет означать, что вы познакомились с его содержанием и готовы сплотиться для разгрома нечести­вых христиан. Не беспокойтесь об артиллерии. У нас имеются в наличии тяжелые орудия и боеприпасы. Шараф-уд-дауле и котвалу Лакхнау Али Реза Бегу прика­зано подготовить провизию. Они обязаны это сделать, но, если они не исполнят свой долг, информируйте ме­ня, и я их накажу в назидание другим. Все вы должны проявить доблесть и мужество. Пусть ваши усилия увен­чаются победой, и я лично отправлюсь к Аллахабаду. Ни вы, ни я не можем допустить нерешительности. Пос­ле скорой победы двигайтесь на Аллахабад и захватите его»⁷⁷.

Перед Нана Сахибом стояли следующие задачи:

1. Не дать возможности соединиться делийской и калькуттской группировкам англичан.

2. Отрезав Дели от Бенгалии, разгромить войска анг­личан до подхода подкреплений из Европы и Китая.

3. Соединиться с повстанцами Ауда и создать силь­ный военно-политический центр, способный оказать со­противление войскам колонизаторов.

4. Объединив свои силы с войсками аудских феодалов, начать совместное наступление на Бенгалию и лрежде всего захватить Аллахабад.

Сложность этих задач объясняется в первую очередь отсутствием координации с восставшими Дели и других районов и нежеланием феодалов Ауда объединиться с Нана Сахибом и участвовать в походе на Аллахабад.

Главная, конечная военно-стратегическая цель нацнально-освободительной войны повстанцев заключалась в том, чтобы добиться разгрома английской армии и вынудить колонизаторов эвакуироваться из Индии.

Вообще говоря, национально-освободительная война в Индии отличалась от большинства национально-освободительных войн XIX века. Хотя армия повстанцев и состояла в основном из крестьян и ремесленников, но имела боевое ядро регулярных кадровых войск с относительно высокой степенью организации и уровнем военной подготовки. Необходимо отметить также морально-политическое преимущество повстанцев, вступивших в борьбу за свою свободу, за поруганную религию.

Особенностью национально-освободительных войн обычно являлось отсутствие четко обозначенного, стабильного фронта, одновременное ведение действий и операций в нескольких пунктах, разбросанных на большой по ширине и глубине территории, охваченной восстанием.

Военные действия носили преимущественно маневренный характер. Их наиболее распространенным видом был встречный бой. Маневренность и внезапность, высокие темпы боя, неожиданные вклинения в боевые порядки противника — все это помогало повстанцам срывать замыслы английского командования, пытавшегося организовать устойчивую оборону ряда опорных пунктов на территории Индии. Несомненно еще больший успех сопутствовал бы восставшим, если бы они предпринимали ночные действия, навязывали противнику бои в лесах и труднопроходимой местности, мало ему знакомой.

Однако такие виды боевых действий могли быть эффективными лишь при тщательной подготовке, своевременном обеспечении разведывательными данными (отметим, что это было вполне доступным делом, учитывая поддержку населения), при четком управлении войсками, своевременном и быстром доведении боевых задач до подразделений и бойцов, умении вступить в сражение с марша и, наконец, при соответствующем обеспечении транспортными средствами (в частности, лошадьми, быками, верблюдами и слонами). Повстанцам следовало, видимо, отказаться от крупных сражений и расширять маневренные действия небольших, но мобильных подраз­делений, продуманно выбирая место и время атаки. Од­нако руководители повстанческих войск не обладали еще-должным боевым опытом, и они, упустив время, дали англичанам возможность создать прочную оборону в Лакхнау и сформировать крупные отряды, в том числе и наступающую на Канпур колонну Хавелока.

Опасность, нависшая над Канпуром, пробудила в Нана Сахибе утраченную в битхурских празднествах энергию и заставила предпринять активные действия для защиты своего трона и Канпура. Его последующие меро­приятия были связаны с укреплением армии. Именно в слабой ее организации, в плохой дисциплине, а не в недостатке вооружения и уж, конечно, не в малочисленно­сти была главная слабость повстанцев. Нана издал ряд приказов, свидетельствующих о ясном понимании им ситуации. Предвидя жестокие бои, Нана обратился к сипаям. В одном из приказов говорилось: «Если воин и» кавалерии, артиллерии или пехоты падет в бою, то не­медленно пожизненная пенсия будет дарована его сыну, жене, матери, сестре или дочери. Если же он получит ранение и не сможет продолжать службу, то ему будет выплачиваться пожизненная пенсия»⁷⁸.

В последующем постановлении пешва установил жа­лованье для должностных лиц армии. Наивысшую став­ку в 500 рупий получал полковник — командир полка. Специальным приказом Нана Сахиб определил пра­ва и обязанности офицерского состава. Этот своего рода воинский устав подчеркивал, что общее командование всеми вооруженными силами остается за главой госу­дарства⁷⁹.

Эти приказы при всех их несомненных достоинствах имели два существенных недостатка. Во-первых, это были прежде всего обращения повелителя к подданный, а не патриотические призывы вождя к народу. Во-вто­рых, они безнадежно запоздали. Не успели огласить, приказы в полках, как последовало распоряжение выйта навстречу врагу и разбить его у границ владений пешвы. Сильный отряд войск Нана Сахиба под командова­нием Джавала Прасада, Бала Рао и Тика Сингха — 2 полка кавалерии и 3 полка пехоты при 12 орудиях, 7 июля покинул Канпур. Близились решающие бои.

ГЛАВА III

О, как ничтожны стали и князья,

и принцы!

Как ясно всем, что их величье —

ложь!

Народная песня

о герое восстания Амаре Сингхе

Поражение

1 июля генерал Хавелок доложил из Аллахабада командующему Бенгальской армии генералу Патрику Гранту: «Я со своим штабом прибыл сюда. Завтра под командой майора Ренода выйдет в Канпур колонна, состоящая из 400 европейцев, 300 сикхов и 120 всадников, иррегулярной кавалерии при 2 пушках. Я надеюсь поспеть на помощь Уилеру»¹.

Отправив Ренода, Хавелок стал готовить к выступлению для ликвидации войск Нана Сахиба и марша в непокорный Ауд еще один отряд. Опытный военачальник Хавелок проявил в этой операции большую энергию, быстроту и маневренность. Его мобильный, хорошо организованный отряд, состоявший из 1000 английских пехотинцев и 150 всадников-сикхов при 6 орудиях двигался на Канпур форсированным маршем, несмотря на нестерпимую июльскую жару. Но даже эта изнуряющая спешка не спасла положения.

Капитуляция и гибель канпурского гарнизона была тяжелым ударом для англичан. Обескураженный ходом событий, Хавелок докладывал командованию: «Мы потеряли Канпур — важнейший пункт на нашей основной коммуникации и единственное место, откуда может быть оказана помощь Лакхнау»².

Канпур необходимо было завоевывать снова.

12 июля, в воскресенье, в местечке Балинда, расположенном в 4-х милях от Фатихпура, отряд под командованием Хавелока, соединившись с колонной Ренода, расположился на долгожданный отдых. Однако отдыхать им не пришлось — внезапно они были атакованы конницей восставших.

Между войсками повстанцев под командованием Бала Рао и Джавала Прасада и английскими под командованием Хавелока произошел первый крупный бой. Точного плана сражения командиры отряда пешвы не имели. У них не было опыта ведения боевых действий такого масштаба, и они рассчитывали больше на храбрость своих воинов и численное превосходство, чем на свое воинское искусство. Но с каким бы самоотверженным мужеством ни сражался каждый повстанец армии пешвы, она не могла одержать победу над хорошо организованной и вооруженной, находившейся под командованием опытных офицеров армией колонизаторов. По существу воинская организация восставших не поднималась выше полкового звена. Большинство офицеров из сипаев имело лишь навыки командования подразделениями (взвод, рота, эскадрон) и даже не представляло себе принципа взаимодействия родов войск. О военной науке командиры сипаев знали лишь понаслышке.

Не организовав предварительной разведки, Джанг Прасад и Бала Рао сразу повели свои войска в стреительную атаку. Дерзость и смелость атакующих внесли расстройство в ряды англичан. Но, чтобы добиться победы, мужество солдата нуждается в союзе с расчетливым разумом полководца. Полной неожиданностью для войск Нана Сахиба было вступление в бой отряда Хавелока, который, по их мнению, должен был находиться еще на значительном расстоянии от Ренода.

Своевременное прибытие Хавелока спасло отряд Ренода. Участник этого сражения впоследствии писал: «Мы не скоро забудем эту сцену... Мы представляли себе, как стремился майор Ренод взять до прихода Хавелока город Фатихпур, который, как нам сообщили, защищался лишь маленькой кучкой людей, вооруженных старинными пищалями. Возможно, так и было несколй дней назад, однако позднее к Фатихпуру подошли крупные силы Нана, и если бы мы бросились вперед, то у нас не осталось бы ни одного человека, который бы сообщил о нашей судьбе. Только провидение спасло от поражения, которое в тот момент, несомненно, было бы гибельным для нашей власти в Индии»³.

Англичане успели развернуть орудия и открыть шквальный огонь по густой массе атакующих. Быстро перестроив боевые порядки своих подразделений, Хавелок начал контратаку. Восставшие не выдержали встречного боя и не смогли противостоять организованным действиям англичан. В их боевых порядках царила не­разбериха. Сражение было проиграно. Повстанцы отсту­пили к деревушке Аонг, потеряв одиннадцать из двенад­цати орудий. Войска англичан вошли в Фатихпур.

Среди деятелей английской администрации и воен­щины в Индии Хавелок слыл «старомодным генералом». Он не пил вина, не курил, отличался большой набож­ностью и аскетизмом. Но вот что о нем говорил чинов­ник Компании Шерер, очевидец марша «богомольного» генерала: «Многие деревни на пути следования были сожжены, а людей, населяющих их, не было видно... В воздухе стоял запах гниения, исходящий от трупов по^; вешенных, мелькающих перед нашими глазами. Только отвратительные свиньи праздновали свой кровавый пир»⁴. А вот что творилось в захваченном Фатихпуре: «Дома были разрушены... Наши солдаты, англичане и сикхи, дали себе волю, и за день, который мы там про­вели, весь город был разграблен. На следующий день, когда колонна начала свой марш, сикхи были донельзя довольны тем, что именно им была поручена знакомая задача поджечь город»⁵.

15 июля англичане атаковали позицию повстанцев у Аонга. Хотя к восставшим подошли подкрепления под командованием Тантия Топи и Лиаката Али, они не смогли организовать надежной обороны. После упорного боя войска карателей захватили деревню. (Под Аонгом англичане потеряли Ренода, который был тяжело ранен в ногу и умер после ее ампутации).

Сипаи вынуждены были отойти за небольшой, но до­вольно глубокий приток Ганга реку Панду и попытались закрепиться на ее берегу. Войска Хавелока стремитель­но преследовали повстанцев и, не дав им укрепиться, с ходу атаковали и разбили их. Хавелок продолжал дви­гаться к Канпуру.

Город лихорадочно готовился к защите. День и ночь ковали мечи и пики, обновлялась фортификация, соби­рали деньги и украшения на нужды обороны. К Канпуру двигалась конница восставших, тяжело плыли серые громады слонов, шли вооруженные чем попало, главным, образом мужеством, небольшие отряды крестьян. Но вместе с этими отрядами, обладавшими зачатками элементарной дисциплины, к восстанию массами присоединялись бродяги, нищие и другие деклассированные элементы, которые оказывали деморализующее влияние на армию повстанцев, и без того плохо организованную. Ко всем еще не примкнувшим к борьбе феодалам Нана Сахиб послал гонцов с просьбой о помощи войсками, оружием или деньгами. Одному из них он писал 13 июля после падения Фатихпура: «Победоносные войска правительства выступили против европейцев по направлению к Аллахабаду, но получено сообщение, что последние обманули правительственные войска, напали и рассеяли их. Часть войск осталась там. Поэтому приказываю вам известить всех землевладельцев в вашем округе и в Фатихпуре, что всякий храбрый человек должен и сердце и руку отдать на защиту своей веры и, обнажив свой меч, послать европейцев в ад. Помирите всех старых влиятельных землевладельцев и убедите их объединиться в защиту веры, перебить всех неверных и ввергнуть их в ад. Кроме того, скажите им, что правительство отдаст должное и наградит каждого, кто придет ему на помощь»⁶. Но Нана Сахиб тщетно надеялся на помощь феодалов. Патриотические выступления отдельных их представителей не могли решить исхода освободительно войны. Нана Сахиб понимал значение предстоящего сражения для судеб всего восстания и лично своей судьбы. Поражение вело его с трона пешвы на виселицу.

Расчет на падение цитадели Лакхнау и на помощь восставших Ауда до прихода английских войск в Канпур не оправдался. Нана Сахиб понимал также, что сохранение Канпура в руках повстанцев было решающим и для победы восставших в Лакхнау. 16 июля он обратился со страстным воззванием ко всем «богатырям-солдатам и офицерам кавалерии, артиллерии и пехоты Лакхнау», в котором тревогой сообщал: «Силы британцев примерно в тысячу человек с несколькими орудиями двигаются на Канп из Аллахабада. Задержать и разбить эту армию — не ложное дело. Англичане продвигаются с большой быстротой. С обеих сторон имеются убитые и раненые. Европейцы сейчас на расстоянии семи косов (около 25 км. — П. Ш.) от Канпура. Мне донесли, что европейцы движутся вверх по реке на пароходах. Вокруг Канпура возведены сильные укрепления. Мои войска нахо­дятся в боевой готовности. На дальних подступах идут бои. Сообщаю вам, что англичане расположились напро­тив дистрикта Баисвара на этом берегу реки. Можно ожидать, что они попытаются переправиться через Ганг. Посему вам надлежит послать войска в район Баисвары, чтобы отрезать их на той стороне. Мои войска будут тес­нить их с этого направления, и посредством таких совме­стных действий мы добьемся желаемой цели — уничто­жения неверных». Сообщив им о своих приготовлениях к бою и о создании новой линии обороны, Нана настойчи­во требовал совместных действий против колонны Ха-велока — главной опасности для восстания в то время. «Если они не будут разбиты, то нет никаких сомнений,— писал он в Лакхнау,— что они будут пробиваться к Де­ли. Между Канпуром и Дели нет сил, способных проти­востоять им. Мы обязаны совместными усилиями наго­лову разгромить их»⁷.

В этот же день Нана Сахиб собрал в своей ставке, расположенной в Нур Мухаммад-отеле, совещание сво­их приближенных. Нана Сахиб отверг предложение ос­тавить Канпур и отойти к Битхуру и принял решение вывести все свои войска навстречу карателям и дать им сражение совместно с аудцами на подступах к Кан­пуру. Этот план совместной операции повстанческих сил в случае его успешного выполнения, несомненно, мог бы сохранить Канпур в руках пешвы и оказать существен­ную помощь Лакхнау. Но воззвание пешвы к восстав­шим Ауда запоздало. Хавелок стремительно продвигал­ся к Канпуру. Не отличающиеся оперативностью по­встанцы Ауда не успели провести необходимые маневры.

За день до того, как Нана Сахиб написал свое пись­мо в Лакхнау, с поля боя прибыл его брат Бала Рао. Раненный в плечо, окровавленный и запыленный, он рас­сказал пешве о поражении его войск в сражении под Аонгом и о форсировании англичанами реки Панду. Вид брата и сознание роковой опасности привели Нана Са­хиба в состояние исступления. В этот день все женщины и дети, захваченные при расправе с гарнизоном Уилера, были убиты, а их тела сброшены в колодец. Если рас­праву с пленниками гарнизона Уилера 26 июня можно по­нять как жестокое возмездие, то побоище ночи 15 июля было бессмысленной жестокостью отчаяния.

16 июля Нана Сахиб решил принять командование и лично повести войска в бой. Он обратился к солдатам со специальным воззванием, требуя отстаивать свои позиции до последнего дыхания и грозя суровой расправой тому, кто обратится в бегство или отступит.

На подступах к городу, в расположенной у манговой, рощи на дороге Канпур — Аллахабад деревне Архирван Нана расположил свои войска, насчитывавшие около пяти тысяч человек. В выборе диспозиции участвовали Тантия Топи, Тика Сингх и Джавала Прасад. Спешно велись фортификационные работы, устанавливались батареи тяжелых орудий. По обе стороны дороги расположились полки пехоты, а в их тылу 2-й кавалерийский полк. 16 июля войска Хавелока, состоявшие из 1100 ев­ропейцев и 300 сикхов, атаковали левый фланг позиции повстанцев. Встретив сильный огонь артиллерии, англичане вынуждены были остановиться. Против центра позиции Нана Сахиба Хавелок бросил в бой мадрасских стрелков. Ряды повстанцев дрогнули. Нана Сахиб верхом на белом коне помчался на угрожаемый участок и восстановил порядок, заставив противника отступить.

Постепенно стало вырисовываться преимущество более маневренных и искусных войск колонизаторов. Тогда Нана начал готовить вторую линию обороны. Между тем положение английских войск также было тяжелым; решительной победы они не добились, и Нана попытался перехватить инициативу. Он послал в атаку свою кавалерию. Она была отбита с громадными потерями. Обходным маневром Хавелок атаковал позицию повстанцев и захватил их артиллерию. Спустившаяся на поле сражения темнота сопровождалась временным прекращением сражения. Рассчитывая на передышку, воины Нана Сахиба заснули тяжелым сном. Ночью, когда лагерь повстанцев спал, Хавелок бесшумно поднял свои войска и бросил их в атаку. Расчет на внезапность оказался правильным. Восставшие даже не выставили посты боевого охранения. Захваченные врасплох сипаи не могли организовать обороны и в смятении покинули свои позиции. Беспорядочные группы повстанцев бежали в Канпур. Вместе с отступающими войсками возвратился в Канпур Нана Сахиб. Здесь он не задерживался и, сменив лошадь, бежал в Битхур. Когда он покидал город, раздался взрыв — по приказу пешвы был взорван арсенал.

Утром 17 июля в Канпур вошли войска генерала Ха­велока. На другой день генерал рапортовал в Калькут­ту: «Благодаря бога, я вернул вчера Канпур и нанес полное поражение Нана Сахибу, захватив более шести пушек и 4 осадных орудия»⁸. Начался дикий разгул необузданного грабежа и насилий. Одним из первых был повешен схваченный англичанами сборщик налогов правительства пешвы Рам Лал. Офицеры и солдаты, пре­вратившись в шайки пьяных мародеров, рыскали по до­мам напуганных жителей города. Одновременно с победным извещением о своем успехе командующий англий­ской армии с огорчением сообщил в Калькутту о необхо­димых мерах по наведению порядка в своих частях: «Я приказал пиво, вино, спирт и все, что можно пить в Канпуре, отправить в комиссариат и установить охрану, так как если все это оставить в Канпуре, то необходимо издать приказ половине моих войск удерживать от пьян­ства другую половину, и я останусь без единого солда­та»⁹. Но эта мера Хавелока не изменила положения в войсках.

Разбой принял такие угрожающие размеры, что, бо­ясь полной деморализации своей армии, Хавелок вынуж­ден был отдать весьма красноречивый приказ. «Мародер­ство в эюм городе, — говорилось в нем, — превосходит беспорядки, которые имели место в период кратковре­менного триумфа злодея Нана Сахиба. Начальнику во­енной полиции специальным приказом предписано ве­шать тех британских солдат, которые, как грабители, занимаются мародерством. Это не пустая угроза. Офи­церы получили самые строгие предупреждения по этому вопросу»¹⁰.

Однако прекратить грабежи и бесчинства не удалось. Они особенно усилились с 20 июля, когда в город прибыл со своим отрядом генерал Нил. Сразу по прибытии в Канпур он заявил: «Я намерен самым жестоким образом наказать и объявить террор повстанцам за их мерзкое, гнусное и варварское действие... Ни один даже видев­ший убийства, увечья и резню пусть не рассчитывает на милосердие, а будет рассматриваться как соучастник этих чертей»¹¹. Нил приступил к исполнению своей зло­вещей угрозы не откладывая дела в долгий ящик. В пер­вую очередь он создал военную полицию во главе с ка­питаном Брюсом, которая начала преследовать и пытать повстанцев. Особенное злорадство доставляло садистам глумление над религиозными чувствами своих жертв. В одном из своих писем Нил описывал свое участие в расправе над канпурцами. Он сообщал, что все кго бкп замешан в восстании, он приказывал вешать, зачинщиков заставлял предварительно вытирать кровь и вычищать нечистоты с пола в комнате, где были убиты пленные англичане. Для индусов высших каст это было жестоким оскорблением религиозных чувств. «Первый, кого мы захватили, — писал Нил, — был субадар или туземный офицер, брахман высшей касты. Он пытался воспротивиться моему повелению вытирать кровь, которая была пролита при его участии, но я приказал начальнику военной полиции исполнить свой долг, и несколько ударов хлыстом быстро заставили негодя выполнить этот приказ. Когда он это сделал, его вывели и немедленно повесили, а после смерти зарыли в канаве у дороги» ¹².

Даже Хавелок, находившийся в это время на пути в Лакхнау, выразил недовольство «чрезмерными жестокостями» и самоуправством своего коллеги. Он послал ему резкое письмо, в котором писал: «Генерал Нил, будет лучше, если мы ясно поймем друг друга. До тех пор, пока я здесь, все командование находится в моих руках, и вы не отдадите больше ни одного приказа» ¹³.

Нил был вынужден проглотить эту горькую пилюлю, но прекращать грабежи и убийства, чинимые его солдатами в Канпуре, не стал.

В Ауде

Падение Канпура имело трагические последствия и других центров восстания, и прежде всего для Ауда. Между тем именно в лесах Ауда скрылся Нана Сахиб, переправившийся сюда на лодке из Битхура со своей семьей.

Ауд находился в это время почти полностью в руках восставших. Только английский гарнизон Лакхнау, укрывшийся в укрепленной резиденции аудских навабов, отчаянно отбивая непрерывные атаки восставших, тщетно ждал помощи из Калькутты. Уничтожение войсками Нана Сахиба канпурского гарнизона Уилера ставило осажденных в безнадежное положение. Лоуренс, коман­довавший английскими войсками в Лакхнау, понял это и на другой день после получения известия о гибели гарнизона Уилера повел свой отряд, состоявший из 400 англичач и 400 верных им сипаев при 10 пушках, на прорыв блокады. Однако выйти из окружения Лоуренсу не удалось. После упорного боя, понеся большие поте­ри, осажденные отступили.