Процесс не останавливается на том, что, получив травму и оказавшись в изоляции, мы возлагаем на себя вину за свои потребности: на следующей стадии мы отрицаем эти потребности. Травмированная душа хочет забыть, что «доставляющая неприятности» часть ее вообще когда–либо существовала.
Отрицать — это значит думать, чувствовать или вести себя так, словно некая истина о нашей душе или о нас самих не соответствует реальности. Сорокапятилетний плейбой, проводящий все время в компании молодых людей, отрицает свой возраст. Преподаватель библейского колледжа, испытывающий острый стыд, когда не может ответить на сложный вопрос, отрицает ограниченность своего знания. Бизнесмен, не смеющий сказать директору компании, что тот предъявляет неразумные требования, отрицает свои права взрослого человека. Анджела научилась отрицать в себе эмоциональные потребности.
Почему следующей стадией этого процесса становится отрицание? Это также обусловлено особенностями восприятия реальности в детстве. Мы зачастую видим реальность совсем не так, как видит ее Бог, мы учимся реальности преимущественно через важные для нас отношения. Если в средоточии этих отношений находятся Божьи ценности и установления, мы приближаемся к реальности. Но если самые дорогие ребенку люди в чем–то следуют отнюдь не библейским ценностям, ребенок скорее всего примет их ложные ценности за истинные.
Восприятие реальности обусловлено отношениями. Вот почему Иисус сказал: «Я есмь путь и истина и жизнь; никто не приходит к Отцу, как только чрез Меня» (Иоанна 14:6). Это значит, что истина не представляет собой нагромождения фактов, она заключается в близости к Нему.
Мы учимся реальности в своих первых привязанностях и лишь потом, когда в душе прочно укоренятся фундаментальные привязанности и способность любить, учимся истине из книг и теорий. Именно по этой причине хорошие преподаватели библейских курсов используют притчи из жизни, как делал это Иисус: истина становится более осмысленной, когда мы помещаем ее в контекст реальной жизни.
Однажды несколько месяцев назад я лишний раз убедился в том, как важны отношения для восприятия реальности. Одна пациентка, участвовавшая в программе нашей больницы, была потрясена, когда во время группового сеанса ее собеседники–христиане стали откровенно признаваться в том, как и за что они сердятся друг на друга. В семье этой женщины гнев следовало прятать от близких, тайно исповедать перед Богом и забыть о нем. Шок сменился облегчением, когда женщина получила возможность в безопасности поговорить о своем гневе с этими людьми на основе библейских принципов.
Особенно чутко мы воспринимаем реальность через отношения в формирующем детстве. Мы учимся развивать те части своей души, которые способствуют отношениям, и отрекаться от тех, которые ведут к изоляции. Этот навык оказывается необходимым для эмоционального выживания. Мы идем на компромисс, чтобы сохранить отношения, только происходит это на подсознательном уровне.
Со временем Анджела забыла, что испытывала потребность в тепле и утешении, забыла не благодаря какому–то сознательному усилию, она как бы «переросла» эти детские «глупости». Глубоко в ее душе эти потребности оставались изолированными от всех остальных, а потому становились все менее доступными для нее.
Люди, перенесшие травму и изоляцию, вырастают чересчур быстро, становятся «маленькими взрослыми». Одни отрицают свою потребность в близости, другие — в отделенности и свободе, третьи — свои дурные качества, четвертые — свою взрослость. Каждому из нас на том или ином этапе развития была нанесена травма, каждый из этих аспектов души так или иначе пострадал, и потому каждому из нас в какой–то мере присуще отрицание законности этих потребностей и даже их существования.
Отрицание может вытеснять не только сами потребности, но даже связанные с ними воспоминания. Так, жертвы физического и сексуального насилия порой утрачивают воспоминания о целом периоде своей жизни: сохранение этих воспоминаний поставило бы под угрозу их душу.
Отрицать свои воспоминания склонны и люди, которым пришлось создать «ложное я». «Актеры», постоянно разыгрывающие какую–то роль перед другими людьми, обнаруживают внезапно, что из жизни выпали большие куски. Один пациент сказал мне: «К сожалению, я ничего не могу припомнить из детства. Меня там не было».
Отрицая свои потребности, мы способствуем формированию механизма вредных пряток. Ложь приводит нас к неправильным ответам на наши подлинные потребности.