Через плечо у Оливии висела винтовка. Также с собой у нее была черная кожаная сумка с тринадцатью запасными магазинами.
По дороге они почти не разговаривали. Не говорили они о своей миссии и перед уходом. Несколько человек предлагали отправиться с ними, но чувствовалось, что предложения эти делаются скрепя сердце, потому Оливия отказалась и заверила, что они с Дейвом справятся сами.
Всадники пересекли открытое пространство, усеянное трещинами и кратерами, края которых почернели от пламени инопланетного оружия. Поверхность дороги тоже потрескалась после землетрясения, посреди зиял кратер, и Оливия подумала, что Земля, пожалуй, превратилась в планету, более привычную Сайферам и Горгонам, чем ее коренным обитателям: в разрушенное поле битвы, где через пару лет вовсе не останется места человеку. Все в мире ныне было отравлено, сожжено или разрушено. На глазах Оливии выступили слезы, и ей пришлось отогнать печальные мысли, прежде чем они переполнили ее и разбудили печаль глубоко в сердце — ту самую тикающую бомбу замедленного действия, кричащую о том, что правильнее и проще присоединиться к Винсенту. Огонек ее души был слишком близок к тому, чтобы окончательно потухнуть. От жизненных сил остались лишь жалкие осколки. Присутствие духа покидало ее день ото дня. Оливия предчувствовала, что за время их вылазки в Пантер-Ридж произойдет еще несколько самоубийств. Число людей, решивших покончить с собой, росло с каждым днем, и не было никакой возможности их остановить.
Белый Особняк, подумала она, приближаясь к старой школе с именем Итана Гейнса на вывеске. Само здание превратилось в руины. А на стоянке... что это было? Там лежало три невиданных доселе существа. Их жадно облепили стервятники, став дополнительной живой шкурой на трупах. Толстые отвратительные тела обгорели, из них сочилась черная жидкость, напоминающая моторное масло. Кое-где виднелись очертания более мелких тел, ныне превратившихся в серебристо-черные ошметки, похожие на клочки резины. Оливия видела такое раньше — это останки Сайферов, медленно превращающиеся в ничто. Но другие существа... эти монстры... Оливия попыталась переключить внимание на что-то другое... на что угодно.
— Дейв? — окликнула она напарника слабым голосом. — Что случилось с машинами? С теми, что были брошены здесь?
— Не спрашивай, — мрачно бросил он, потому что Ханна Граймс поделилась с ним тем, что видела в бинокль на парковке. Тогда он строго приказал ей, этой старой курице, никому, ради Христа, об этом не рассказывать. Пока что Ханна не распускала язык, но, возможно, это был лишь вопрос времени. Создание инопланетной плоти из земного металла — это что-то новенькое.
Лошади вздрогнули и заупрямились, не желая ступать на стоянку.
— Пошла! Пошла! — подгонял Дейв свою кобылу, но в глазах животного появился дикий страх, передавшийся второй лошади. Они протестующе заржали, словно говоря своим наездникам: вы, может, и дураки, собирающиеся сунуться туда, но мы — нет. Ни шагу дальше, дружок.
— Что они такое? — Оливия, наконец, заставила себя сфокусировать взгляд на монстрах. Ее лошадь пятилась задом, не желая приближаться к парковке. — Дейв?
— Чем бы они ни были, они уже мертвы, — он спешился и поискал взглядом, где можно привязать лошадей. Несколько месяцев назад, когда он в последний раз бывал здесь, он использовал для этой цели бампер пикапа. Но этот пикап, похоже, недавно снялся со своего места и ушел. Теперь он стал пищей для стервятников. Дейв заметил вмятины на асфальте, которые могли быть оставлены этими тяжеловесными тварями. Плоть из металла. Жизнь из неживого. Отличный трюк, если задуматься. Он вспомнил, как читал нечто подобное в каком-то научно-фантастическом романе, еще когда учился в школе. Книга засела в его памяти, потому что по тем временам считалась крутой. Как же там говорилось? «Любая сверхсовременная технология кажется магией».[11] Так звучала цитата? Не совсем, но достаточно близко. Что ж, здесь суперсовременная технология показала себя во всей красе.
Будь они прокляты, думал Дейв. Их оружие становилось все более странным и смертоносным. Гонка вооружений, как сказал Итан.
— Да, и мы, черт возьми, угодили между молотом и наковальней, — сказал он вслух в ответ на свою же мысль. Это заставило Оливию встрепенуться.
— Что?
Он лишь пожал плечами и повел лошадь к знаку «СТОП», стоявшему у въезда на парковку. Столб был согнут почти пополам — возможно, из-за того же землетрясения, что почти разрушило жилой комплекс.
— Если хочешь, можешь подождать здесь, — предложил Дейв. — Я сам найду библиотеку.
Оливия уже спешилась. Она подвела и привязала к знаку свою нервничающую лошадь. Даже глядя на Дейва, Оливия не забывала следить боковым зрением за мертвыми существами. И она ни за что на свете не собиралась оставаться тут одна.
Привычным плавным движением она сняла винтовку с плеча, и это придало ей немного уверенности. Раньше, сколько себя помнила, Оливия никогда не представляла себя в роли воительницы. Однако теперь она готовилась к бою даже не задумываясь.
— Пойдем, — сказала она. Они прошли по потрескавшейся бетонной дорожке до каменных ступеней, ведущих в здание. Одна входная дверь слетела с петель, другая висела криво и напоминала пьяницу субботним вечером. Словно напившаяся школьница решила повеситься, мрачно подумал Дейв. Свет внутри был мутно-желтым, как тот, что лился с уродливого неба снаружи. Под подошвами ботинок хрустело битое стекло, и в безмолвном пространстве этот шум казался ужасно громким.
И все же тишина не была мертвой. С потолка в сотнях мест капала вода, разбросанные по полу грязные обрывки бумаги издавали едва слышимое шуршание, а плитки пола немного потрескивали в такт шагам двух непрошеных гостей. Дейв и Оливия миновали шкафчик для трофеев, в котором стояли награды спортивной команды школы. Стеклянные дверцы были разбиты, а сами призы потускнели от ядовитой влаги воды. Одну из стен помещения занимала огромная фреска, которую, похоже, нарисовали школьники. На ней была изображена Земля, раскрашенная яркими цветами. По периметру тянулся орнамент из схематических человеческих фигурок, держащихся за руки. Фреска покрылась коричневыми струпьями, часть ее слоями отошла от стены, однако все еще виднелась расплывчатая надпись: Человечество — это одна семья.
— Здесь был кабинет, — сказал Дейв, проходя мимо одной из открытых дверей. — Столовая этажом выше. В дальней комнате я нашел медикаменты. Библиотека должна быть после нее.
Оливия кивнула. Из труб капала вода. Вокруг разбросанных тетрадей и обломков школьных парт растекались лужи. Шкафчики школьников остались распахнуты, после того, как дети в панике кинулись по домам. Оливия пыталась представить, как директор и учителя силились прекратить панику, и ужаснулась, подумав о множестве родителей, чьи дети оставались в школе, в то время как во всех выпусках новостей трубили о кораблях Горгонов, уничтожающих нашу планету. Теперь здесь остались только призраки, подумала она. Призраки прежней жизни, призраки не только американской мечты, но и общечеловеческой семьи, о которой говорилось в той надписи на фреске.
— Ты в порядке? — спросил Дейв.
— Да, — ответила она, хотя это была ложь.
— Мы не станем здесь задерживаться надолго.
Оливия молча кивнула.
Они продолжали двигаться сквозь желтоватый полумрак. На полу валялась оплавленная труба. Концерт окончен, подумала Оливия. Она едва не рассмеялась, но вокруг было слишком много грусти, слишком много рухнувших надежд и несбывшихся ожиданий. Она старалась не думать о том, что впоследствии случилось со многими учениками, родителями и учителями. Возможно, некоторые из них пополнили ряды Серых людей... если не здесь, то где-то в другом месте.
— Вот, — нарушил тишину Дейв. — Вход должен быть здесь.
Он остановился в коридоре перед дверью. По обе стороны от входа в библиотеку стояли шкафчики с треснувшими стеклянными дверцами.
— Давай посмотрим, — голос Дейва сделался тихим и решительным. Перед тем, как открыть дверь, он достал револьвер из кобуры и щелкнул предохранителем.
Оливия последовала за ним, оставив дверь открытой.
Внутри царил беспорядок. Полный бардак: окна выбиты, книги сметены с полок ветром и насквозь промочены дождем, желто-зеленая плесень покрывала стены и пол, и оба посетителя понимали, что к ней лучше не прикасаться. В воздухе витал болезненно-сладкий запах гнили, мерзкий смрад разложения. Часть потолка провалилась, трубы опасно свисали вниз. Разбросанные по полу книги отсырели и тоже поросли плесенью.
Дейв и Оливия молча оглядели помещение. Библиотека выглядела так, словно кто-то перевернул здесь все вверх дном и несколько раз перетряс.
— Боже мой, — вымолвил, наконец, Дейв. Он нахмурился, жалея, что у него кончились сигареты. — Похоже, никто из серых ублюдков не любит читать, а?
На этот раз Оливия не выдержала. Она расхохоталась в голос — и Дейву понравился этот смех. На его лице тоже показалась сдержанная полуулыбка, и он пожал плечами. Света в помещении не хватало. Дейву совсем не нравилась идея опускаться на колени на поросший плесенью пол в поисках дорожных карт. Он подумал, что им не помешала бы лопата и резиновые перчатки, и обругал себя за то, что не предусмотрел этого до вылазки. Но... раз они уже пришли сюда, нужно было с чего-то начинать. С чего?
Хороший вопрос.
Он попытался разворошить кучу книг ногой, и поначалу вроде бы получалось. Но чем дальше, тем труднее становилось сдвигать прилипшие друг к другу и к полу книги. Некоторые из них так размокли, что превратились в однородную массу, и никто уже не смог бы сказать, что в них было написано. Но ничто в этом месиве даже близко не напоминало дорожный атлас.
— А это не пригодится? — спросила Оливия, пнув ногой разбитый глобус на полу.
— Не думаю, — Дейв различил в своем голосе нотки тихого отчаяния. — Даже если мы найдем карты... я понятия не имею, какие из них нам понадобятся. Боже... здесь такой хаос, все даже хуже, чем я ожидал, — он отбросил ногой в сторону несколько учебников. — Что за глупость привела нас сюда!
— Не глупость, — покачала головой Оливия. — Надежда.
— Да? Ну... в наши дни — это синонимы.
Оливия тоже начала раздвигать в стороны промокшие остатки книг мыском ботинка. Сколько ж знаний и возможностей изучить что-то новое пропало здесь впустую, подумала она. Заметив одну из книг про братьев Харди,[12] она едва не расплакалась. Оставайся сильной, приказала она себе. Легко сказать, но очень трудно сделать.
— Я достаточно давно тебя знаю, — начала Оливия, — чтобы утверждать — ты не из тех, кто верит в чудеса. Но... этот мальчик заставил тебя изменить точку зрения? Дейв, даже если это реальное место, оно может быть где угодно. И ты хочешь отправиться туда? Почему? Потому что Итан сказал, что так надо?
— Он странный ребенок, — только и сумел вымолвить Дейв, продолжая искать атлас в куче книг на полу.
— Да, я понимаю. Но иногда... знаешь, сны — это просто сны. У меня часто бывали кошмаров, и у тебя, конечно, тоже.
— Да, — ответил Дейв. Он посмотрел на Оливию. — Я знаю, что это выглядит безумием. Но я верю, что это место существует. Мне кажется, ты тоже веришь. И Джей Ди верит, что Итан прав. В любом случае, мы не можем долго ждать. Нам нужно найти другое укрытие, если мы хотим остаться в живых.
— И ты уверен, что этот... Белый Особняк — и есть то самое укрытие?
— Черт, я уверен только в том, что Пантер-Ридж пришел конец. — Дейв снял свою грязную бейсболку, смахнул со лба выступившую испарину и снова надел ее. — Итан другой, Оливия. Хорошо это, или плохо — я не знаю. Но я верю, что он уже существенно нам помог. Называй меня идиотом или чокнутым — как угодно! Но... я здесь. Вот, что важно. И это все, что я знаю.
Ей нечего было возразить. Оливия заметила кабинет библиотекаря и регистрационную стойку на другом конце помещения и направилась туда. Полки с DVD-фильмами были опрокинуты, пластиковые коробки трещали под ногами. Во всем этом хаосе на столе каким-то чудом устояла статуэтка футболиста, держащего в руке, словно любимого ребенка, бумажный американский флаг.
Оливия сделала еще один шаг вперед, и пол под ней внезапно провалился. Раздался мокрый треск сгнивших перекрытий. Оливия вскрикнула, ее правая нога буквально пробила пол насквозь. Ей показалось, что она сейчас рухнет вниз, в подвал здания. Винтовка едва не вылетела у нее из рук, но все же Оливия удержала и оружие и равновесие, хотя правая нога болталась над темнеющим в полумраке провалом.
Дейв в одно мгновение оказался рядом и оттащил ее от дыры в полу.
— Осторожно, — предостерег он. — Вот так. Ты в порядке? Ногу не поранила?
— Только колено ушибла. Пустяки. Пол совсем отсырел, проваливается.
— Понял, — Дейв заглянул в провал, но не увидел там ничего, кроме темноты. В подвале тоже слышались звуки капающей из труб воды, а в библиотеку через образовавшуюся дыру проникал затхлый едкий запах, похожий на вонь ядовитых грибов. — Будь осторожна.
— Ты тоже. Эй! — вдруг воскликнула Оливия, заметив нечто интересное. — За стойкой есть картотечный шкаф. Стоит проверить там.
— Да, пойдем. Держись ближе ко мне.
Они обошли стойку регистрации, которая на удивление хорошо сохранилась в этом хаосе. Дейв открыл верхний ящик, но нашел лишь подшивку школьных газет двухлетней давности. Во втором ящике содержались коробки с канцелярскими принадлежностями: карандашами, ручками, клейкой лентой, зажимами и тому подобным. Третий ящик был почти пуст, там оставалось лишь несколько листов бумаги для принтера. В четвертом ящике лежали две мышеловки.
— Есть еще ящики за стойкой, — заметила Оливия. Направившись к ним, она отметила, что слегка прихрамывает. Похоже, удар по колену оказался сильнее, чем ей показалось. Magnifico![13] Только этого не хватало! Теперь придется еще несколько дней ковылять, как старая бабка!
Скрипнув зубами от досады, Оливия открыла верхний ящик и нашла еще один запас канцтоваров: ручки, блокноты, скрепки для бумаг и чью-то заначку жвачки «Орбит» с различными вкусами. Следующий ящик хранил толстый красно-золотой ежегодник «Альпинист», пару сотовых телефонов, которые, наверное, были конфискованы в тот день у нарушителей тишины в библиотеке... а из-под ежегодника выглядывала еще одна обложка. Оливия извлекла нижнюю книгу и увидела на обложке длинную дорогу, ведущую через сосновый бор. Это был дорожный атлас Соединенных Штатов Рэнда МакНэлли, выпущенный всего три года назад. На обложке прилип отвратительный мертвый таракан.
— Сюда! — позвала Оливия, разглядывая атлас. На обложке, кроме таракана, имелась строгое предупреждение библиотекаря: Из зала не выносить!
— Вот то, что ты искал, — сказала Оливия Дейву, и в ее голосе прозвучали нотки усталого триумфа.
Дейв подошел и взглянул на обложку.
— Да! — воскликнул он, и звук собственного голоса удивил его; он знал, что подобная находка обрадует, но не думал, что настолько. Смутившись, Дейв сунул атлас за пояс джинсов. — Я не знаю, найдем ли мы там что-то, но...
Доски перекрытия треснули. Звук был негромкий, но... зловещий.
— Думаю, нам пора...
«Убираться отсюда», хотела договорить Оливия, но не успела.
Что-то вскарабкалось снизу, из дыры в полу библиотеки. Оно выпрямилось, покачиваясь, словно кобра. Худое и серое... когда-то оно было женщиной, но сейчас... сейчас это была тварь цвета пепла, с обвисшей обнаженной грудью и белыми волосами. Глубоко запавшие глаза на лице, больше похожем на череп, обвели помещение, ища источники человеческих голосов и запаха свежего мяса. Когтистые руки напряглись, вытаскивая тело из дыры, но что-то словно удерживало нижнюю часть тела твари, и рот ее скривился от разочарования. Из высохшей глотки раздался дребезжащий звук.
Оливия хотела закричать, но сдержалась. Сейчас не время. Нельзя. Схватив винтовку, она уперла приклад в плечо и приготовилась стрелять.
Библиотечный пол начал вздыматься, как океанская волна. Мокрые плитки разверзлись под натиском снизу, показались когтистые конечности. Дейв сперва решил, что они наткнулись на логово спящих Серых людей, и отчасти это было верно. Но спустя несколько секунд, пока пол библиотеки продолжал проваливаться, а тусклая серая плоть являла себя миру, Дейв МакКейн понял, что в подвале средней школы Итана Гейнса таилось нечто поистине ужасное.
Подростком Дейв работал в строительной бригаде, разрушавшей старые дома и вывозящей с на свалку старые доски и кирпичи.
— Эй, ребята! — позвал их бригадир, однажды жарким летним днем, в далеком прошлом. — Посмотрите сюда!
Тогда Дейв и остальные увидели среди обломков стены около дюжины крыс, визжащих и пытавшихся выбраться. Но они были словно приклеены или привязаны друг к другу хвостами, не имея возможности двинуться в одном направлении. Некоторые из них уже умерли и начали гнить, другие продолжали копошиться и скалить зубы, хищно зыркая вокруг.
— Это Крысиный Король, — сообщил тогда бригадир. — Я видел такое только однажды за всю свою жизнь. Крысы застревают в тесной ловушке, держатся очень близко друг к другу, и их хвосты срастаются вместе.
Бригадир вооружился лопатой и принялся за дело. Первый же удар превратил Крысиного Короля в кровавую лепешку. Дейву в тот день выпала честь бросить останки в мусорный контейнер.
И вот теперь, много лет спустя, в этом кошмарном мире Дейв МакКейн снова видел «Крысиного Короля» из Серых людей, выползающего из-под проломанного пола.
Их ноги срослись в нечто, похожее, скорее, на огромные щупальца, чем на крысиные хвосты. Некоторые тела были поглощены другими — их словно засосало внутрь более мощной особи. В этом «Крысином Короле» было десятка два тварей, может, больше. Угадывались очертания мужчин, женщин... и детей. Далеко не все существа сохранили человекоподобные черты; даже головы и руки не у каждого находились на привычных местах или насчитывались в привычном количестве. Темными пятнами на телах выделялись остатки одежды.
Огромный ком серой плоти вырвался из подвала. На слишком коротких или слишком длинных шеях поворачивались сплющенные головы с уродливыми лицами. Зубы в некоторых оскаленных ртах были похожи на иглы, а у других напоминали акульи клыки.
У нас проблемы, подумал Дейв.
Этот ком «Крысиного Короля» перекрывал им с Оливией дорогу к выходу. А еще... похоже, у существа из сросшихся тварей имелось единое чувство направления, и этот жуткий монстр мог преследовать одну общую цель.
Лицо Оливии исказилось в ужасе. Она отступила назад, прижавшись к Дейву. Тем временем тварь изо всех сил старалась полностью вырваться из дыры в полу. К серой плоти тех, кто располагался в нижней части этой монструозной конструкции, прилипли размокшие книги.
Дейв невольно подумал, что не хотел бы впитывать знания таким образом.
«Крысиный Король» Серых людей не издавал громких звуков — он лишь шипел и елозил своими щупальцами по прогнившему полу. Казалось, он пытается нащупать точку опоры, чтобы приподняться. Дейв решил, что если они с Оливией хотят выбраться отсюда живыми, бежать нужно прямо сейчас.
Он открыл огонь из своего «Магнума», выстрелы которого показались оглушительно громкими и сопровождались яркими вспышками пламени. Два нажатия на спусковой крючок — два разлетевшихся на куски уродливых лица. Винтовка Оливии тоже начала свой смертельный монолог, пробив дыру в голове первого показавшегося из дыры существа, бывшего когда-то женщиной. Черная жидкость выплеснулась из раны. Дейв схватил Оливию за плечо и выкрикнул:
— Уходим!
Он изо всех сил потянул напарницу за стойку библиотекаря. Масса сросшихся Серых людей начала двигаться быстрее, простирая вперед свои змееподобные руки. Серая рука с семью пальцами, больше похожая на грабли, схватила Оливию за лодыжку, и она упала бы, не окажись рядом Дейв, который удержал ее неимоверным усилием. Оливия выстрелила в серую конечность, когда-то бывшую человеческой рукой, и решительно высвободилась. Но она понимала, что следующая оплошность будет стоить ей жизни.
Дейв снова выстрелил в лицо одной из тварей. В стороны полетели куски серой плоти и брызги темной жидкости, которая оседала на стенах библиотеки. Низкий стон, напоминавший хор проклятых, вырвался из многочисленных глоток Серого «Крысиного Короля». Ком тел полз вперед, опираясь на локти и животы, мертвые головы волочились вслед за общей массой. Напоминающие щупальца придатки целеустремленно отталкивались от пола. Оскаленные острые зубы оставшихся голов, тянувшихся к Оливии и Дейву, яростно клацали, и лес серых рук протягивал свои ветви в поисках кровавого пропитания. Два человека, запертые в одной комнате с чудовищем, снова открыли огонь в упор. Револьвер Дейва опустел. Он вытащил из кобуры «Узи» и длинной очередью нашпиговал многоликое тело девятимиллиметровыми пулями.
С высоким жутким криком множества ртов, мутировавший ужас начал отступать, отползая обратно в свою пещеру под полом библиотеки. Теперь места хватало, чтобы прорваться к выходу. Дейв подтолкнул Оливию к двери, помня о ее травмированном колене. Хотя сейчас было не время проявлять деликатность; если хочешь выжить — о боли придется забыть. Он выпустил остаток магазина в серый клубок тел, и увидел в его глубинах нечто, напоминающее перекошенное лицо ребенка, поглощенного другими существами. Глаза на лице ребенка были широко раскрыты, а рот с почти отсутствующей нижней челюстью разверзся, словно издавая немой крик нестерпимой муки и голода.
В следующий миг Дейв вслед за Оливией оказался за дверью. Они помчались вперед, к солнечному свету. Оливия, проклиная больное колено, старалась бежать так быстро, как только могла. Дейв держался рядом с ней, подставив плечо. Оглянуться в этот момент означало растерять последние остатки здравого смысла, который и без того слабо сочетался с предпринятой безумной вылазкой в библиотеку средней школы имени Итана Гейнса.
Никто из них не оглянулся, но Оливия на бегу жалобно всхлипывала. Она продолжала плакать и на улице, пока они с Дейвом отвязывали лошадей. У Дейва не было сил плакать, но желудок подвел его. Завтрак из пары крекеров с несколькими ломтиками копченой колбасы оказался на земле. Лошадь почувствовала неприятный запах, или уловила вонь серой плоти от своего наездника и попыталась взбрыкнуть, однако Дейву удалось успокоить ее и подняться в седло.
Никому не пришлось говорить «вперед», «поехали», «возвращаемся» или «убираемся отсюда».
Они возвращались в Пантер-Ридж в полном молчании. Пока лошади скакали к островку безопасности, позади них стервятники беспокойно кружили в небе, потревоженные стрельбой и шумом схватки. Они взлетели с обгоревших монструозных туш, которыми лакомились, но через несколько минут, не найдя лучшей пищи, вернулись к своей трапезе. Птицы укрыли тела чудовищ подобно черному оперенному савану, и принялись отталкивать друг друга в борьбе за лакомый кусочек.
Глава девятая
Почки, желудок...
Толстая кишка, тонкий кишечник, поджелудочная железа...
Печень, селезенка, легкие...
Мозг, сердце...
Итан сидел в кресле в своей квартире. Кресло, обитое потертой коричневой кожей, раньше могло раскладываться, превращаясь в небольшой диванчик, но механизм сломался. На маленьком столике перед ним горела свеча. Стол заметно накренился, потому что после землетрясения пол стал неровным. Первые лучи болезненного рассветного солнца начали пробиваться сквозь заклеенное окно. Итан был в пижамных штанах и серой футболке. Ночью он почти не спал. Сон овладел им всего на пару часов, но не принес покоя. В кошмарах его все еще преследовали тревожные звуки сирен, предупреждавшие о приближении Серых людей, хотя прошло уже четыре ночи с тех пор, как Итану пришлось вызвать землетрясение, чтобы отогнать монстров. Он ощущал себя комком оголенных нервов и напряженных мышц. Встав с постели и направившись в ванную со свечным фонарем, он поднял футболку и рассмотрел свою грудь в зеркале, затем повернулся и попытался осмотреть спину, насколько это было возможно.
Док был прав.
Он не должен был выжить.
Вчера Джон Дуглас просил Итана спуститься в больницу на очередной осмотр. Мальчик не хотел идти, но понимал, как это будет воспринято, поэтому повиновался. Ему снова ввели физраствор, пока у двери стоял человек с дробовиком.
— Это просто для страховки, — постарался объяснить Джей Ди. — Не то, чтобы я тебе не доверяю, но...
Итану проверили артериальное давление: никаких отклонений от нормы. Затем, когда по просьбе доктора мальчик снял рубашку, изо рта Джей Ди вырвался звук — нечто среднее между кашлем и судорожным вздохом. Он словно сдерживался, чтобы не заорать в голос. Совладав с собой, он спросил:
— Ты ведь... видел себя, я полагаю?
— Да, сэр.
— Повернись, пожалуйста.
— На спине то же самое, — предупредил Итан.
— Давай посмотрим.
Итан повиновался. Синяки выглядели хуже. Они почернели еще сильнее, приобретя цвет полночного неба, и слились в один огромный кровоподтек. На груди, животе и спине в области поясницы не было ни одного участка, не затронутого ушибом. Его бока были сплошь покрыты фиолетово-зелеными пятнами, и мелкие синяки тянулись друг к другу, чтобы слиться в один.
— Черт, — присвистнул человек с дробовиком, которого, насколько Итан помнил, звали Лестером.
Джей Ди осторожно коснулся плеча Итана.
— Я послушаю твое сердцебиение, — сказал он, словно спрашивая разрешения, и мальчик кивнул.
Некоторое время врач напряженно изучал пациента.
— Ну, хорошо, — вздохнул Джей Ди, не вынимая стетоскоп из ушей. — Теперь я хочу послушать твои легкие. Сделай глубокий вдох, а потом медленно выдохни, когда я скажу. Согласен?
— Вы тут доктор, — почти равнодушно ответил Итан. — Командуйте.
Джей Ди приступил к работе.
— Вдохни. Тебе больно?
— Немного.
Док перемещал стетоскоп по спине мальчика.
— Так, теперь еще раз. Больше не кашлял кровью?
— Нет, сэр.
— Хорошо. Теперь еще один глубокий вдох, пожалуйста.
Когда Джей Ди закончил, он снова попросил Итана повернуться и посмотрел ему в глаза. Затем снял стетоскоп и обратился к вооруженному мужчине у двери.
— Лес... ты не мог бы оставить нас на минуту?
— Уверен?
— Да, я уверен. Смелей, — он подождал, пока Лестер закроет за собой дверь с другой стороны настолько плотно, насколько позволял покосившийся проем. Стены были все в трещинах после землетрясения.
— Можешь надеть рубашку, — сказал Джей Ди. Итан оделся. — Присядь. — Джей Ди кивком указал на стул, но пациент покачал головой.
— Я постою.
— Хорошо. А я, с твоего позволения, присяду, — Джей Ди опустился на стул. Что-то тихо щелкнуло — то ли хлипкое, рассохшееся дерево, то ли коленные суставы Джона Дугласа. Доктор вытянул перед собой ноги и уставился на Итана, потирая свой чисто выбритый подбородок.
— Ты догадываешься, что я собираюсь сказать, не так ли? — спросил Джей Ди.
Итан пожал плечами, хотя догадывался.
— В такое время, как сейчас, неплохо бы выпить стаканчик хорошего ржаного виски, — мечтательно заметил Джей Ди. — Раньше это был мой любимый напиток. Я любил тихим вечером сесть перед камином, включить записи Фрэнка Синатры на музыкальном центре... Это было так давно, знаешь... когда с миром все было в порядке. Дебора... моя жена, благослови Господь ее душу, сидела со мной, слушала музыку или читала. Это все звучит для тебя, как белый шум, верно? — на этот раз его седые брови не приподнялись. Это был вопрос, не предполагавший ответа. — Раньше жизнь была такой. А потом... за два года вся планета превратилась в преисподнюю. Во всех своих значениях и видах, слишком ужасных, чтобы знать их наперечет.
Подобие улыбки исчезло с лица доктора, выражение глаз стало пытливым. Итан все еще молчал.
— Расскажи мне о Белом Особняке, — попросил доктор. — Да, Дейв уже рассказал мне. Но я хочу услышать от тебя. Хорошо? Подожди... прежде, чем ты начнешь, я скажу тебе кое-что. Пару дней назад Дейв и Оливия предприняли вылазку в школьную библиотеку. Они искали карты, чтобы выяснить, где находится этот Белый Особняк и существует ли он вообще. Дейв думает, что это может быть названием города. Где-то далеко отсюда, — в его голосе прозвучали саркастические нотки. — Они нашли дорожный атлас. Никто из них не горит желанием рассказать, что произошло во время этой вылазки, я знаю только то, что Оливия слегка повредила колено. Пока она сидела в приемной, она тряслась и плакала, не переставая, и я опасался, что она вот-вот рассыплется на части. Пришлось дать ей успокоительное — это единственное, что я мог сделать. Дейв тоже молчит. Итак, я хочу, чтобы ты знал, Итан... им пришлось столкнуться с чем-то ужасным, пока они, скажем так, действовали в твоих интересах. Должно быть, они видели что-то поистине жуткое, это читалось на лице Дейва. Если ты встретишься с ним, то сам увидишь, что его глаза теперь — словно омуты жути.
Итан кивнул. Он не знал, что сказать. Лучшее, что пришло ему в голову:
— Я не просил их этого делать.
— Верно, не просил. Но... понимаешь... все эти разговоры о Белом Особняке... И землетрясение, которое, по твоим словам, вызвал ты... Дейв считает, ты каким-то образом знал, что источник находится под бассейном. Все эти вещи сложно понять человеку, привыкшему мыслить рационально, не так ли?
— Наверное.
— Но, — продолжал Джей Ди, нахмурив брови. — у Дейва свое мнение на этот счет. Что теперь может считаться рациональным? В чем еще есть смысл? Я лично видел, как человек перерождался в настоящее чудовище, покрытое черными шипами. Это случилось в той же комнате безопасности, куда мы приводили тебя в первый день. Я видел, как исказилось и поплыло лицо девочки-подростка, и как ее рот превратился в огромную пасть, полную острых зубов. Она попыталась откусить мне голову, и это ей удалось бы, если бы ее отец не спустил курок. Есть ли в этом смысл? Ну... может, и есть, если ты Горгон или Сайфер. Я думаю, они могут делать оружие из человеческой плоти. Могут проводить на нас эксперименты. Может, у них действительно гонка вооружений. Или они занимаются этими экспериментами просто потому что могут. Что ты об этом думаешь, Итан? Это ведь ты огласил идею о гонке вооружений между Горгонами и Сайферами. Ты ведь так сказал, верно?